В студии 33 библиотеки имени А.С. Пушкина оформлена передвижная фотоэкспозиция Каменск-Уральского краеведческого музея имени И.Я. Стяжкина «Эпоха пионерского счастья». Материалы выставки иллюстрируют, насколько разнообразна и насыщена была жизнь в пионерском лагере в советское время.
Лето, каникулы. Босоногое пионерское детство, его невозможно забыть. Для нескольких поколений детей летний отдых неразрывно связан с поездкой в лагерь. Когда-то – с галстуком и чемоданом, сейчас – с телефоном и рюкзаком. Как они создавались, какие превращения пережили в течение ХХ века и какие традиции забрали с собой в ХХI век.
Летом 1922 г. ЦК РКСМ было разослано письмо о детском движении, где говорилось о необходимости повседневного обучения трудовым навыкам детей, воспитания у них характера, воли, усвоения практических общеобразовательных сведений и общественных навыков, а также оговаривалась важность физического развития детей, поэтому было принято решение о создании пионерских лагерей. Первым в СССР стал открытый в 1925 году лагерь «Артек». К вопросам наполнения жизнедеятельности детей в пионерских лагерях относились достаточно серьезно. В 1920-1930-е годы пионерские лагеря организовывались как форма классовой закалки, а также пролетарской помощи города селу. Дети из пионерских лагерей устраивали пикеты у сельских храмов, проводили тематические костры и сборы, беседы на актуальные темы: героика прошлого и настоящего Страны Советов, война с Финляндией, достижения советских летчиков, завоевание Северного полюса, открытия в области науки и техники. Пионеры должны были оказывать помощь жителям села и вели просветительскую работу среди сельских детей.
Климат Урала заметно отличался от южных краев более суровыми природными условиями. Но и здесь так же создавались летние пионерские лагеря. Чаще всего они представляли собой небольшую огороженную территорию на природе с минимумом удобств и палатками.
Из воспоминаний Грозновой-Золотавиной Марии Георгиевны: «Первый пионерский лагерь в Каменске основан в 1925 году. В районе деревни Темновка была Карабатовская мельница, на ее территории и разместился пионерский лагерь. Сейчас там находится лагерь «Колосок». Собралось 50 человек, туда шли пешком, несли на себе все пожитки. Пришли, сколотили топчаны, столы. Кухня была под открытым небом. Готовили пищу сами. Помогали крестьянам в поле днем, а вечером был отчет о проделанной работе.
В 1930-31 годах начальником лагеря был Партин Иван Константинович, он же и вожатый и завхоз. Не было ни врача, ни повара. Обед нехитрый, — суп, картошку, уху (рыбу удили сами), кашу варили сами — дежурное звено на костре, дрова таскали на себе, сами и рубили. Продукты из Каменска таскали на спине, транспорта не было. Девочки спали в доме без стёкол в окнах на горе, а мальчишки в палатках под горой. Спали на полу, вместо матрацев и подушек были наволочки, набитые соломой. Купались, загорали, сколько душе угодно. Но жизнь в лагере была организована по режиму. После завтрака отправлялись в Кодинку помогать в работе колхозу на прополке посевов, огородов, девочки шли помогать в детский сад. А вечером обязательно костёр! Вся воспитательная работа проводилась в основном у костра. Приходили на костёр и деревенские ребята. Были встречи со старыми большевиками, партизанами, партийными, комсомольскими работниками и обязательно песня, весёлая пляска, загадки, викторины. Все ждали вечернего костра с нетерпением, знали, что будет весело и интересно.
Я была начальником лагеря и старшим пионервожатым в 1932 г. Детей было уже по 150 человек за смену, в том числе из Колчеданского детдома 30 человек, лагерь работал в две смены. Завхозом у нас был Чемезов Михаил Константинович. Дали нам из Травянского колхоза заморенную лошадь, чтобы возить продукты из Каменска, ох и намучились же мы с ней. Кто-нибудь идёт впереди с кормом — подкармливает её — и она идёт, как корм кончился, лошадь встала. Но зато мы уж её откормили на диво колхозникам. В лагере ребят учили топографии, ориентированию на местности и ночью и днём, азбуке Морзе, прививали им гигиенические навыки, проводили военные игры, особенно борьба за знамя между красными и синими, ночные тревоги — по согласованию с РК ВЛКСМ.
Помню ночную тревогу, когда секретарь РК ВЛКСМ Юдин Владимир Владимирович и зав. военно-физкультурным отделом Грознов Михаил Петрович унесли лагерное Знамя и спрятали его в лесу, как лагерь был поднят по тревоге, а ребята бегали такие боевые! В течение часа по приметам знамя было найдено и «похитителям» изрядно надавали тумаков, пока их не узнали у лагерного костра! А потом ребятам была объявлена благодарность от имени РК ВЛКСМ за находчивость, закалку, выдержку и началось веселье, песни, пляски.
Собирали мы и ягоды, варили варенье, сдавали его торгу, на вырученные деньги купили горны, барабаны. В то время было большое внимание уделено пионерской атрибутике, строго следили за выполнением обычаев и законов юных пионеров. А пионерские костры, которые не только в лагерях были. Устраивали костры и на берегу Исети — у Трёх Пещер и на Каменке — на Закаменье. После беседы — песни, пляски.
В здании, где до революции было городское училище, в 1930 году была школа 2-й ступени, вот в ней и разместился пионерлагерь из Свердловска. Наши местные пионеры устраивали со свердловчанами различные соревнования: «Борьба за знамя», «Красные и синие», потому что белыми никто не хотел быть. Соревновались и в танцах и в песнях и побеждали всегда каменцы».
В 1941–1945 годах пионерские лагеря в Каменске-Уральском практически не работали. Если и создавали лагеря, то только те в которые отправляли прежде всего детей тех, кто ушёл на фронт.
В лагерях проводили воспитательную работу, развивали любовь к Родине, приучали детей к помощи местным колхозам и совхозам, организации концертов в госпиталях, сбору растущих лекарственных трав, грибов, ягод, а также средств. Многие лагеря имели сельскохозяйственные участки и огороды, которые обрабатывали дети.
После окончания Великой Отечественной войны пионерские лагеря в Каменске-Уральском возобновили работу. В 1950–1960-е годы количество лагерей росло, укреплялась их материальная база. У каждого предприятия города был пионерлагерь. Это было основной формой отдыха и оздоровления детей, хотя не все учреждения подобного типа, как показывают архивные документы, были достаточно обеспечены, как персоналом так и финансово. Это зависело от экономической составляющей того промышленного предприятия, завода, на базе которого и осуществлялось финансирование этих лагерей. Вот один из примеров: в 1957 году Синарский трубный неожиданно остался без пионерлагеря – тот, что был, попал в зону Восточно-Уральского радиоактивного следа после известной аварии на предприятии «Маяк». Председатель завкома С.Г. Тяпкин немедленно поехал по заводам выпрашивать путевки – завод должен был обеспечить детям своих работников летний отдых. Стало ясно: лагерь надо строить заново. М. Тройнин ветеран завода, был одним из тех, кто участвовал в том строительстве: «1960 год. Весь грузовой транспорт был отобран у заводов и передан грузовым предприятиям, а они сдали его в металлолом, так как он был очень старый, разбитый, – вспоминал он. – Заводы остались без транспорта. Легковой транспорт тоже забрали, передали в таксомоторный парк, его постигла та же участь, что и грузовой. Директор завода ездил на арендованном такси. На заводе осталась одна машина ЗиЛ-157-палатка, которая возила рабочих на завод и с завода в старую часть города. На этой палатке отвезут рабочих после смены, снимут брезентовую палатку, машину нагрузят стройматериалами, и она их везет в лагерь… Строительство вели своими силами, рабочими ремонтно-строительного цеха, где начальником был Мирон Григорьевич Виллинский».
А вот что запомнилось бригадиру строителей Николаю Трофимовичу Толмачеву: «Приехали мы на строительную площадку в марте. Снегу было очень много, выше колена, было страшно приступать к работе. К концу мая были готовы дачи и столовая. В июне 1960 госкомиссия приняла лагерь. Первыми хозяевами стали начальник лагеря Ада Михайловна Макарова, старший вожатый Владислав Федорович Бобин. Бригадира строителей приняли в почетные пионеры. 7 июня 1960 началась первая смена. На просьбу старшего вожатого купить грампластинки, Тяпкин в шутку ответил: денег нет, пусть «Интернационал» слушают. Он был приверженцем патриотических и революционных мелодий, терпеть не мог джаз, поэтому на время его визита джазовые мелодии умолкали, и на весь лагерь звучало «Партия – наш рулевой». Инструктор по плаванию Ю.Б. Иткин строил стадион вместе с ребятами из первого отряда. Работали в сончас, потом втихаря 20 минут купались в реке. Лопаты и носилки были пионерскими атрибутами наравне с барабаном и горном…».
О том, насколько серьезно на заводе относились к здоровью подрастающего поколения, можно судить по опыту Бориса Семеновича Кокорина – одного из зачинателей детских спортивно-трудовых лагерей в Каменске-Уральском. В 1963 году Кокорин пришел в труболитейный цех заливщиком-труболитейщиком. Так получилось, что именно ему «загорелось» осуществить идею спортивно-трудового лагеря, предложенную секретарем заводского комитета ВЛКСМ Владимиром Урбаном. Появились три первых лагеря – «Эврика» от труболитейного цеха, «Романтика» от трубоволочильного — 2, «Факел» от первого трубоволочильного. Ребятам давали понять, что все в лагере зависит от них. Даже закупкой продуктов руководили они сами. Назначался свой кассир-завхоз, который вел учет денег. Именно ребята выдавали деньги начальнику лагеря, и тот отчитывался перед ними о своих тратах. В 1967 году все лагеря объединились в один – «Эврику».
К задачам воспитательной работы в пионерских детских лагерях послевоенного периода относились очень серьезно: привитие любви и верности к родине и делу партии, усиление трудового воспитания, сосредоточенного на активизации инициативы и самодеятельности детей, привлечение воспитанников к общественно полезной работе, приучение их к самообслуживанию. Для этого проводились отрядные сборы на тему «Наша Отчизна», «Как должны вести себя пионеры» и тому подобное, организовывались встречи с героями войны, участниками боевых действий, чтение политинформации, устраивались показы фильмов с идейным содержанием «Чапаев», «Тимур и его команда» и другие, военизированные игры «Зарница», «Синие и Красные», так как белыми ни кто не хотел быть.
Период перестройки (1990-е гг. прошлого века) оказался кризисным для системы дополнительного образования, к которой относились и пионерские лагеря. Шли значительные изменения в формах собственности, в том числе и промышленных предприятий – «шефов» пионерских лагерей, сокращались внешкольные учреждения, клубные объединения. В ряде областей детские оздоровительные лагеря практически перестали существовать, одни закрылись как нерентабельные, другие изменили профиль деятельности и стали «автономными», то есть негосударственными. Закончилась целая эпоха, связанная с пионерским летом. Да, собственно, пионерские лагеря и пионерские костры сегодня живут в основном в памяти бывших пионеров, на фотографиях, в методичках прошлых лет.
Экспозиция работает до 23 ноября. Вход свободный.