Книга российского прозаика и сценариста. По мнению Леонида Юзефовича, «Елена Долгопят никогда не пыталась повысить голос. Ее рассказы давно публикуются в журналах и выходят отдельными книгами, но лишь в последние годы мы, кажется, начинаем понимать, что своим тихим голосом она говорит о «цветной изнанке жизни», вещах, важных для всех нас».
«Чужая жизнь» — по названию одного из рассказов. Михаил, главный персонаж, «то ли по закону сюжетосложения, то ли по закону судьбы… не мог избежать рокового сходства, как ни старался» с известным актером. За убийство, совершенное Михаилом, осужден актер. Неожиданное переплетение судеб: сестра писала актеру, пока он был в заключении. Встреча лицом к лицу. Сообщение в СМИ о смерти актера. Похороны. От характеристики главного персонажа во вступлении рассказа – «был человек вежливый, но холодный, другими людьми особенно не интересовался» — до осознания им в финале повествования, что «так и не прожил свою жизнь». Пронзительная обыденность жизни.
Молодой программист, девушка Шура – главный персонаж рассказа «Объект» — не может покинуть секретное учреждение, потому что потеряла пропуск. Форма повествования – дневник в письмах подруге Юльке «на волю». Четыре пронумерованных письма — о трех месяцах вынужденного пребывания в огромном здании. Описания бытовых деталей, трансформаций внутреннего сознания от долгого пребывания в ограниченном пространстве. Рассказы о взаимоотношениях с подругами, у которых есть право покидать объект. О Валентине, что также стала невольной заложницей строгой пропускной системы… Неожиданная развязка: пропуск — у Валентины. Не только Шурин, но и ее собственный. У рассказа «Объект» — автобиографическая основа. Автор по первому образованию инженер. Работала в Подмосковье на закрытом объекте с военизированной охраной: занималась мониторингом данных спутниковых систем.
Бытописания в рассказах переплетается с фантастическими элементами. Рассказ «Лёша»: провинциальный мальчик с матерью в длинной, медленно движущейся «шажками» очереди за дефицитными сосисками, «которые привезли из Москвы». Легко узнаваемая деталь жизни 80-х годов XX века. Неожиданно «все застыли, Лёша оставался свободен». Аллюзия с мотивами произведений, где главные персонажи оказывались в волшебно замершем мире. Вот Лёша — свидетель сцены жестокого избиения одноклассника у заснеженной реки.
«Рядом с ними застыл наблюдателем еще один знакомец и Лёшин одноклассник – Петя. И не просто знакомец и одноклассник, а лучший Лёшин друг. Он стоял, засунув руки в карманы короткого пальто, и наблюдал избиение с улыбкой».
Лёша опрокидывает обидчика, старшего подростка Быка, на лед… и снова оказывается в очереди за сосисками. Похороны Быка, найденного на льду, — снова реальность.
Описание обыденных явлений и деталей быта сменяется в рассказах явной фантастикой. Автор называет этот прием «способностью к сослагательному наклонению»: «Смотрю на реальность и думаю: что получится, если она чуть-чуть сдвинется?» Получаются своеобразные варианты реальности. Для автора самое важное – душевное состояние персонажей, которые по воле случая или по своему характеру чувствуют отстраненность от жизни, одиночество и потерянность.
Критики называют рассказы Елены Долгопят «снами» с «почти прозрачным синтаксисом… Простые предложения тихо следуют друг за другом». Иногда неспешное течение повествования прерывает яркий эпитет-образ. Например, такой образ в рассказе «Поездка» о необъяснимом и неожиданном поступке вполне себе благополучного и пунктуального мужчины: « Этот дом еще спал. Синица клевала сало и качалась вместе с ним, и ветка яблони, к которой оно было привязано, качалась. Осыпался снег. За окнами белели занавески. Крыльцо запорошило, шли по нему кошачьи следы».
Пятнадцать коротких рассказов об обыкновенной жизни людей, мечтающих о душевной теплоте, об образах уюта, чтобы переносить «неизбывное одиночество».
«Рассказы Елены Долгопят очень личные, их трудно обсуждать с другими, они либо трогают, либо остаются незамеченными». (Дм. Быков. Лекции студентам).